Слово есть поступок

Умен ты или глуп,

Велик ты или мал,

Не знаем мы, пока

Ты слово не сказал!

Саади

Со стены кабинета на меня смотрит Пушкин, нет, это я смотрю на него. Солнечный зайчик скользит по портрету, выполненному «любимцем моды легкокрылой». Волшебная кисть О. Кипренского передала творческое горение поэта, его «дум высокое стремленье». В этом портрете меня всегда притягивают глаза поэта. Проницательные и необычайно грустные. О чем ты думаешь, Пушкин?

Мой взгляд останавливается на словах И.С. Тургенева: «Заслуги Пушкина перед Россией велики и достойны народной признательности. Он дал окончательную обработку нашему языку, который теперь по своему богатству, силе, логике и красоте формы признается даже иностранными филологами едва ли не первым после древнегреческого».

Нет, Поэт, тебе неведомы слова Тургенева. Неведомо тебе и то, что стало с языком нашим спустя всего лишь два столетия? Иначе твой взгляд наполнился бы болью и страданием. Как часто приходится тебе слышать от нас, стоящих у доски и оправдывающихся: «Я это все знаю, только вот сказать не могу». Мы начинаем бекать, мекать: «Это, как ее…», «Ну, значит…». Связывать слова при помощи падежей и предлогов мы, к сожалению, разучились. А непередаваемое «очарование» слов-паразитов: «Ну, это, короче, пойдем, типа, гулять?» Современные Эллочки-«людоедки»! Тридцать слов в запасе: «Мрак! Жуть! Парниша!».

Мы, подростки, стали свободнее выражать свои мысли, наша речь стала раскованнее. Но свободу слова многие из моих ровесников воспринимают как вседозволенность. Их язык засорен матом. Причем, все больше ругаются девчонки! Мат даже становится предметом любования, он почти «узаконен». Многие пытаются навязать мысль о том, что брань – характерная, отличительная черта нашего народа. Есть чем гордиться! Но почему сопротивляются этой пошлости единицы? Почему мы миримся с этим? Наверное, потому, что так легче жить! Услышав «грязное» слово, не надо думать о том, чтоб ответить на это пощечиной.

Еще одна болезнь нашей речи – засилье иностранных слов. Как будто о нас написал Н.М. Карамзин в «Письмах русского путешественника»: «…в нашем так называемом хорошем обществе без французского языка будешь глух и нем. Не стыдно ли? Как не иметь народного самолюбия? Зачем быть попугаями и обезьянами вместе? Наш язык и для разговоров, право, не хуже других». Сколько горькой иронии в словах писателя! Далеко ли мы ушли от этого? Что изменилось? Все то же. Только на смену французскому пришёл английский, и нас начинают мучить смесью теперь уже английского «с нижегородским». Fashionparty, newstyle, performance, Moscow-city. Любителям англицизмов кажется, что чужой язык придаёт особый шик их речи, какую-то необычность. Я совсем не против употребления иностранных слов, но все хорошо в меру. В случае совмещения русской речи с английской, на мой взгляд, лучше недосолить, чем пересолить.

И последнее – интернет-жаргон. Многие начинают употреблять уже и в повседневном общении слова и аббревиатуры, созданные для общения в виртуальном пространстве. Что бы ты сказал, мой любимый Поэт, если бы услышал такое послание (пародия в стиле ХХI века, заимствованная из книги Т. Шкапенко, Ф. Хюбнер «Русский «тусовочный» как иностранный»): «Любимая! Я инсталлировался в тебя по уши. Ты переформатировала все мои мозги. В моей памяти еще не было ничего подобного. Давай создадим директорию! Но сначала – романтический ужин при зажженных экранах… А потом мы пойдем на твой сайт. Или на мой. Откроем друг другу свои файлы…».

Эти словечки в реальной жизни звучат нелепо, и само интернет-сообщество не одобряет такого их использования. На мой взгляд, этот жаргон допустим в интернете, в реальной жизни он звучит довольно глупо. К счастью, он начинает терять свою привлекательность. Здравый разум побеждает! Нам нельзя забывать, кто мы есть. Перед нами, потомками А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя и И.С. Тургенева, Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого, А.П. Чехова и И.А. Бунина, поставлена высокая планка речевого совершенства, и мы не должны позволять себе снижать её, загрязняя великий язык. Мы, правнуки тех, кто отстоял мир в 1945, кто под пулями сохранил «великое русское слово», должны и дальше пронести его «свободным и чистым».

И ещё одно, особенно важное для современной России: «Где не погибло слово, там и дело ещё не погибло». Я верю, что мы сумеем справиться с этими речевыми изъянами.

Хотя моя речь еще далека от идеала, но я стараюсь помнить: «Слово есть поступок».

Скрипник Полина, ученица 10А класса МБОУ СОШ №7