Военное детство бабушки Латыфы и бабушки Любы

Военное детство бабушки Латыфы и бабушки Любы

Война 1941- 1945 годов создала смертельную угрозу всему нашему народу и каждому человеку в отдельности. На фронтах, на оккупированной территории смертельная опасность ходила за каждым буквально по пятам. Читать книги о войне, о сражениях очень интересно. Но я, как жуковец-новобранец, получил задание узнать и описать историю детей войны, которые жили в глубоком тылу. Поначалу я расстроился, ведь мне казалось гораздо интереснее изучать боевое прошлое, историю сражений, партизанского движения, читать книги о разведчиках, летчиках, танкистах. В нашем городе живут более ста ветеранов Великой Отечественной войны, среди них участники партизанского движения, Курской битвы и битвы за Берлин. Как интересно слушать их рассказы о войне! В нашем Детском общественном объединении «Юный жуковец» есть свои незыблемые правила, например, если ты получил задание от командира, то обязан его выполнить очень хорошо и в срок. Отказывать не принято. Так я занялся поиском тех пожилых людей, которые во время войны были детьми и жили в глубоком тылу. Поиски были недолгими, но не каждый готов был к тому, чтобы его воспоминания были записаны нами в «Книгу памяти о Великой Отечественной войне». Откликнулись на мою просьбу две замечательные женщины – бабушка Латыфа и бабушка Люба. Правда, так случилось, что прожив большую часть своей жизни в Сургуте, венное детство они провели одна - в Семипалатинске, а другая в городе Джамбуле. Прослушав несколько раз их бесхитростные рассказы, которые я записывал на диктофон, я понял, что об этом тоже важно знать, ведь в тылу люди тоже жили в чрезвычайных условиях, и их жизнь была наполнена большими переживаниями и трудностями.

Бабушка Латыфа Мухамеджанова Латыфа Халлиуловна В детстве я не мало знала горя, Голод, холод, ожидание отца... Детские мечты не все сбывались, Но судьбу напрасно не кляну, Я живу и всем добра желаю, Что мне не досталось – вам дарю.

Бабушка Латыфа читает нам последнее письмо с фронта. По её щекам катятся слезы. В нем страшные слова «…Мухамеджанов Халилл пропал без вести…декабрь 1942г». Это было под Москвой. 68 лет бережно хранится это письмо над которым пролито не мало детских слез.

Вот что рассказала мне бабушка Латыфа. «Моё детство пришлось на военные годы», - вздыхает бабушка. Когда началась война, мне было всего восемь лет. Детство было не очень радостным, сами понимаете. Помню постоянное чувство голода и холода, почему-то всегда вспоминается зима. А в Казахстане она морозная. Тогда для всех существовал один закон: «Всё для фронта, всё для победы!» Многие заводы и фабрики, находящиеся в тылу, перешли на военное производство. В наших-то краях военных действий не происходило. На фабриках шили шинели, шапки, рукавицы, в общем, военное обмундирование. А на заводах стали выпускать танки, пулемёты, мины разные, патроны. В Семипалатинске и сейчас один из заводов в народе называют танковым, хотя он выпускает вполне мирную продукцию: кастрюли, сковородки и детские игрушки. Это я знаю из рассказов старших, мне-то всего восемь лет стукнуло, когда началась война. На уроках труда мы вязали варежки, шили кисеты для махорки, всё это потом отсылалось на фронт. Девочки постарше вышивали на них пожелания: «Бей врага, солдат», «Будь смелым в бою, защищай Родину свою!» А из оставшихся лоскутков мы делали себе куколок и играли в них. Вам сейчас учиться – одно удовольствие, всё есть – учебники, тетради, ручки, даже компьютер. А я как вспомню своё учение… В классах тогда стояли печки-контрамарки, которые очень редко топили, только если кто-нибудь приносил с собой дрова или уголь. Учились мы в одну смену, на всех в классе – два-три учебника. Писали чернилами, которые замерзали, отогревали их, дыша в чернильницу, на газетах. Полоски газет сшивали между собой нитками, и получалась тетрадка. Обедали тут же, на переменах, куском хлеба или кукурузной лепёшкой, в школе нам не давали ничего, кроме кипятка, да и то не каждый день. Помню однажды мама моя достала белой муки высшего сорта. Так вот, мука оказалась прогорклой, лепёшки получились невкусными, горькими. Я помню, ем и плачу, есть-то хочется… Летом было гораздо легче – полно всякой травы – лебеды, одуванчиков и таких замечательных цветочков «кашка», очень вкусных и сытных. Но, тем не менее, мы устраивали праздники, в школе была комсомольская и пионерская организация, мы старались получить как можно больше пятёрок и четвёрок, чтобы нам не было стыдно перед нашими защитниками. Проводились линейки, вручались грамоты за сбор металлолома и макулатуры. Каждый день мы слушали радиосводки от советского информбюро, где голос Левитана (был такой диктор, однофамилец художника) сообщал, что мы заняли такую-то высоту или освободили какой-то город. Телевизоров ведь не было. Радости не было границ! Мы по очереди готовили политинформации (что-то наподобие классного часа) об успехах наших войск на фронте. Самыми счастливыми были те дни, когда получали письма с фронта, читали их по многу раз подряд, рассказывали о них своим друзьям в школе. Помню случай – у соседей начался пожар, взрослых не было, одни дети. Первое, что они вытащили из горевшего дома, это шкатулочка с отцовским письмами. Это самое дорогое, что было у всех нас.

А ещё я помню, что хотя самим было голодно и тесно жить, но в нашем доме поселилась польская семья, и жили мы очень дружно. А когда они съехали от нас, мы продолжали встречаться, ходить друг к другу в гости. - Вот так прошло моё детство, - закончила свой рассказ бабушка. Так что учитесь, милые, не ленитесь, станете людьми деловыми и хорошими… Дай вам Бог!».

Бабушка Люба Чаринцева (Кривцунова) Любовь Петровна. Работать начала с шести лет и до семидесяти двух проработала фельдшером- наркологом. У неё много трудовых наград и три чемодана грамот. На этой исторической фотографии запечатлен последний день её трудовой фотографии. С тех пор она фотографироваться не любит. Шутит «Запомните меня деятельной, в боевом строю и сами не ленитесь. Учитесь, работайте, живите интересно! Помните быть полезным обществу, людям – это так интересно, так здорово!»

Бабушка Люба немного моложе, когда началась война, ей было всего шесть лет. Но у неё цепкая память. Она всегда была рослой и крупной девочкой и выглядела старше своих лет. Поэтому, чтобы не оставаться дома одной, пошла в школу на год раньше своих сверстников. Помнит, что все дети в школе старались учиться на одни пятерки, чтобы писать на фронт о своих успехах. После школы всегда работали - пряли шерсть, чтобы вязать для солдат варежки и носки. Бабушка Люба даже научилась валять валенки из овечьей шерсти, поэтому работала в бригаде вместе со старшими ребятами. Вспоминает, что во время войны у них в доме жило три семьи. Вместе вели хозяйство, все делили поровну. Была у них корова Дуська. Именно маленькой Любе было дано поручение по заготовке корма для коровы. Вставала утром полпятого, выгуливала Дуську. Днем её запирали в доме, так как боялись, что украдут. Молока Дуська давала мало, поэтому пили его не каждый день, а по очереди. Когда кто-то из детей заболевал, то старались его кормить получше. Люба во время войны не заболела ни разу, поэтому «льготного» питания ей не доставалось никогда. Самые яркие воспоминания о тех годах у неё, как и у многих её сверстников, были связаны с письмами, которые они получали от своего отца Петра Федоровича Кривцунова. Он служил на Дальнем Востоке и почти всю войну сокрушался, что его товарищи воюют, бьют фрицев, а их часть только «сдерживает Квантунскую армию». В первый год войны, когда видели почтальона, то со всех ног неслись к нему на встречу. Сердце бешено колотилось от радостного ожидания. Бывало, падали от скорости, расшибали в кровь колени, но не замечали этого, если получали долгожданную весточку. Со временем, после того как пошли первые похоронки, увидев почтальона, замирали. Бывало так, что коленки начинали дрожать от страха, а сердце бешено колотилось где-то на уровне пупка. Начиная с 1944г. маленькая Люба по лицу почтальона понимала, к кому она идет со скорбной вестью. Когда бабушка Люба вспоминает День Победы, то начинает плакать. Радость была такая, что словами не выразишь. Даже корова Дуська подпрыгивала от радости и мычала как–то по особенному. Казалось, что все самое страшное позади. Но когда по радио сообщили, что Советский Союз объявил войну Японии, то просто окаменели. За эти два тяжелых месяца ожидания не получили от отца ни одного письма. Лето казалось серым, солнце жгучим, трава колючей. Дуська, глядя на хозяев, заболела и даже не вставала на ноги, молока у неё не стало совсем. А вот зимний февральский день 1946г. вспоминает, несмотря на грязь и слякоть, как самый светлый в её жизни. Утром, как всегда, встала раньше всех. Напоила Дуську, дала ей сена. Заметила, что их кормилица выглядит гораздо бодрее. В школе по всем предметам получила одни пятерки, хорошие оценки получил и ее младший брат Коля и старшая сестра Нина. Вечером вышли за ворота, но бежать к друзьям не хотелось, присели на завалинке. Вдруг увидели идущего по дороге солдата, худого, бледного с вещмешком за плечами. Это был отец!!! Он возвращался из госпиталя - получил ранение и контузию. Очень гордится бабушка Люба своим отцом, бережно хранит его награды – «Медаль за отвагу», «Орден Славы» и медаль «За победу над Японией». Эти две маленькие истории мне хотелось бы поместить в «Книгу памяти о Великой Отечественной войне», которую пишут жуковцы нашего города к 65-летию Великой Победы. На страницах этой книги нам хотелось бы поместить то, что еще не было описано, но представляет интерес. Занимаясь этой работой, я задавал себе вопрос: «А что интересного смогу я рассказать своим внукам?». Для этого нужно прожить интересную, достойную жизнь. Но уже сегодня я знаю, что могу рассказать о том, что я встречался с людьми, которые пережили войну и рассказали мне об этом. Я могу с гордостью рассказать, что слушал рассказ о битве за Берлин из уст самих участников - Алексеева Виталия Яковлевича и Свербягина Павла Фомича. Я смогу показать внукам свой фотоальбом с фотографиями наших встреч с Ветеранами Великой Отечественной войны. Таким образом, цепочка священной памяти не прервется.