Ленинградская Мадонна

Ленинградская Мадонна

Содержание

1 Название проекта
2 Автор проекта
3 Класс, предмет
4 Руководитель
5 Введение
6 Актуальность
7 Предмет исследования
8 Цель
9 Задачи
10 Ольга Берггольц - муза блокадного Ленинграда
11 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
12 Используемая литература
13 Интернет - ресурсы

Название проекта

Автор проекта

Анциферова Анна

Класс, предмет

8 класс, история, литература

Руководитель

Мальцева ирина

Введение

...Я говорю с тобой под свист снарядов,

угрюмым заревом озарена.

Я говорю с тобой из Ленинграда,

страна моя, печальная страна...

Кронштадтский злой, неукротимый ветер

в мое лицо закинутое бьет.

В бомбоубежищах уснули дети,

ночная стража встала у ворот.

Над Ленинградом - смертная угроза...

Бессонны ночи, тяжек день любой.

Но мы забыли, что такое слезы,

что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда,

не поколеблет грохот канонад,

и если завтра будут баррикады -

мы не покинем наших баррикад.

И женщины с бойцами встанут рядом,

и дети нам патроны поднесут,

и надо всеми нами зацветут

старинные знамена Петрограда.

Руками сжав обугленное сердце,

такое обещание даю

я, горожанка, мать красноармейца,

погибшего под Стрельною в бою:

Мы будем драться с беззаветной силой,

мы одолеем бешеных зверей,

мы победим, клянусь тебе, Россия,

от имени российских матерей.

Это строки замечательной советской поэтессы Ольги Берггольц. Ежегодно 16 мая у памятника О.Ф.Берггольц , на литераторских мостках Волкова кладбища собираются поэты, артисты, общественные деятели. Пока еще бывают и очень пожилые люди -- те, кто слушал голос Ольги Берггольц в блокадные зимы. На кладбище звучат стихи, которые в блокаду оказались сильнее голода, холода и бомбежек, -- стихи, помогавшие измученному городу выжить. А из Первой студии Дома радио, откуда поэтесса в годы войны почти ежедневно вела свой диалог с ленинградцами, в прямом эфире транслируется концерт -- «Ленинградская поэма». Стихотворная летопись жизни обреченного на подвиг непокоренного города, символом духовной жизни которого стала Ольга Берггольц интересна и сейчас.

Актуальность

Наверно, каждому человеку – своё время. Мне очень трудно представить в нашем времени Берггольц, Цветаеву, Ахматову… И также трудно представить то, их время, без них… Как бы Ленинград – да без Берггольц? В “Истории русской советской поэзии” про Берггольц написано, что “по остроте драматического восприятия она, пожалуй, не имела себе равных”. И на самом деле – в каком месте не откроешь томик её стихов, сразу оказываешься в плену её живого слова – пьёшь до дна правду жизни, с отчётливым привкусом полыни. В год культуры, в год 70летия снятия блокады Ленинграда не говорить о Берггольц нельзя.

Предмет исследования

Биография О.Ф. Берггольц

Цель

Познакомиться с жизнью и творчеством Ольги Федоровны Берггольц, понять, почему О.Ф.Берггольц – это муза блокадного города.

Задачи

1. Познакомиться с биографией О.Ф.Берггольц

2. Найти материалы, посвященные жизни и творчеству поэтессы.

Ольга Берггольц - муза блокадного Ленинграда

Ахматова и Берггольц 1947г.

Берггольц 1993г.

Берггольц

Музей Берггольц

Ольга Берггольц

104 года назад, 16 мая 1910 года , в Санкт-Петербурге в семье заводского врача родилась Ольга Федоровна Берггольц, ставшая спустя десятилетия символом стойкости ленинградцев, переживших 900-дневную вражескую блокаду Ольга рано почувствовала поэтическое призвание. Первые стихи Берггольц сочинила ещё девочкой. 1925 году она вошла в состав рапповской группы «Смена», где вскоре судьба свела её с поэтом Борисом Корниловым. Поэтесса потом вспоминала: Я приезжала на Невский, 1, напротив Адмиралтейства [где собиралась группа «Смена». — В.О.]. Вот там я и увидела коренастого низкорослого парнишку в кепке, сдвинутой на затылок, в распахнутом пальто, который независимо, с откровенным и глубочайшим оканьем читал стихи. <…> Глаза у него были узкого разреза, он был слегка скуласт и читал с такой уверенностью в том, что читает, что я сразу подумала: «Это ОН». Это был Борис Корнилов». Уже через несколько месяцев он стал её мужем. Берггольц родила ему дочь. Но брак оказался недолговечным: смерть ребёнка ускорила их расставание. Затем были годы учебы в ЛИФЛИ, работа по распределению в Казахстане, разрыв с Корниловым и новое замужество — с однокурсником по филологическому факультету Николаем Молчановым, работа в газете «Электросила». Тридцатые годы ХХ века в судьбе Ольги Берггольц сложились не менее драматично, чем последующие сороковые. До нее доходит весть о расстреле Бориса Корнилова. Незадолго до Великой Отечественной войны умирает младшая дочь Майя, спустя два года — старшая Ирина. В декабре 1938 года по ложному обвинению Ольгу Федоровну — беременную! — бросают в тюрьму. За полгода заточения она испытывает все ужасы беззакония. В результате пыток у нее рождается мертвый ребенок… Из архивного следственного дела Ольги Берггольц: «...Бергольц О.Ф. предъявлено обвинение в том, что она являлась активной участницей контрреволюционной террористической организации, ликвидированной в г. Кирове, готовившей террористические акты над т. Ждановым и т. Ворошиловым; в том, что квартира Бергольц в г. Ленинграде являлась явочной квартирой террориста Дьяконова Л. Д., который в 1937 г. приезжал к ней и совместно с ней намечал план убийства т. Жданова, т.е. в преступлениях, предусмотренных ст. 58-8, 58-10 и 58-11 УК РСФСР». Виновной себя не признала. В тюрьме, куда попала беременной, у нее родился мертвый ребенок. (До того Берггольц потеряла двух дочерей, умерших от болезней, -- 10-летнюю Ирину и годовалую Майю). Из воспоминаний Ольги Берггольц, при ее жизни не публиковавшихся: «-- Гражданин следователь! Да ведь я беременная, куда уж мне покушаться! Следователь. Подумайте хорошо! Вы еще можете спасти ребенка. Только нужно назвать имена сообщников.

-- Нет, гражданин следователь. Я ребенка не сохраню. (И в это время кровь как хлынет...) Отправьте меня в больницу!

-- Еще чего захотела!

-- Называйте меня на «вы». Я -- политическая.

-- Ты заключенная.

-- Но ведь я в советской тюрьме...

Меня все-таки повели в больницу. Пешком. По снегу. Босую. Под конвоем. С тех пор ни мальчики, ни девочки у меня больше не рождались». В тюремной больнице ее продержали три недели, потом снова бесконечные допросы. Тексты допросов -страничка, максимум две. Продолжительность каждого из них часа по три. Об этих пыточных нескончаемых часах Берггольц вспоминала:

Как на допросах стиснув зубы Мы отрекались от себя,

Как в духоте бессонных камер

И дни, и ночи напролет,

без слез, разбитыми губами

Твердили -- Родина, народ.

Поразительно, но тогда система дала сбой: полгода спустя, 3 июля 1939 года ее выпустили за недоказанностью состава преступления. Но облегчения это не принесло. Из дневниковой записи от 14 декабря 1939 года: «Ровно год тому назад я была арестована. Ощущение тюрьмы сейчас, после пяти месяцев воли, возникает во мне острее, чем в первое время после освобождения. И именно ощущение, то есть не только реально чувствую, обоняв этот тяжкий запах коридора из тюрьмы в «Большой дом» (здание ленинградского УНКВД), запах рыбы, сырости, лука, стук шагов по лестнице, но и то смешанное состояние посторонней заинтересованности, страха, неестественного спокойствия и обреченности, безвыходности, с которыми шла на допросы... Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в нее, гадили, потом сунули ее обратно и говорят: «Живи». Да, но вот год назад я сначала сидела в «медвежатнике»..., потом металась по матрасу возле уборной -- раздавленная, заплеванная, оторванная от близких, с реальнейшей перспективой каторги и тюрьмы на много лет, а сегодня я дома, за своим столом, рядом с Колей (Николай Молчанов -- муж Берггольц), и я уважаемый человек на заводе, пропагандист, я буду делать доклад о Сталине. Но это не главное».

Выйдя из тюрьмы, Берггольц написала:

Нет, не из книжек наших скудных —

Подобья нищенской сумы —

Узнаете о том, как трудно,

Как невозможно жили мы…

Всю правду Берггольц рискнула доверить лишь дневнику. Уже в 1941 году она записала в нём: «Я вышла из тюрьмы со смутной, зыбкой, но страстной надеждой, что «всё объяснят», что то чудовищное преступление перед народом, которое было совершено в 35–38 гг., будет хоть как-то объяснено, хоть какие-то гарантии люди получат, что этого больше не будет… теперь чувствую, что ждать больше нечего — от государства». Блокада застает ее с больным мужем в Ленинграде. В ноябре 1941 года супругов должны были эвакуировать, но Николай Степанович Молчанов умирает, и Ольга Федоровна принимает решение остаться в городе… После исключения из партии Берггольц осталась без куска хлеба. Что было потом, спустя годы рассказал в своём очерке Владимир Лакшин. Она «пошла в профсоюз и стала просить устроить её куда-нибудь. Устроили в школу, учительницей русского языка и литературы. Беда была в том, что правила грамматики, синтаксиса она совсем плохо помнила, а идти в класс нужно было тотчас. Пришла на первый урок и сказала: «Ребята, сейчас я буду вас учить, где ставить запятышки». Как назло, оговорилась — и дружный хохот класса. Дала отсмеяться, стала диктовать что-то из «Записок охотника», и отношения понемногу наладились. На уроке литературы Ольга Фёдоровна попросила ребят выложить на парты учебники, где о Пушкине говорилось исключительно в свете развития России по пути буржуазных отношений, и отобрала их. Учить начала по-своему: просто читала пушкинские стихи, ребята удивлённо замолкали. 7-м классе спросила ученика («Его Виталик звали, он потом в ополчении погиб»): «За что был убит Пушкин?» Виталик молчал. «Подумай получше и скажи, за что он был убит, и Лермонтов тоже?» Молодая учительница решилась на подсказку: она имела в виду неприязнь светского общества, царского двора. «Неужели не знаешь?» — «Знаю, — потупившись, отвечал Виталик. — Но вы будете сердиться…» — «За что же, за что? «— «A зa дам!!!» Новенькую учительницу не раз вызывали к директору: почему не политизируете уроки языка? Надо привлекать больше материалов из газет. «Нет, я не буду учить школьников шаблонному газетному языку», — сопротивлялась Берггольц. И учила их Пушкину, Тургеневу. Диктовала тексты, не выделяя голосом части фраз, и запятые ребята учились ставить по смыслу» С первых дней войны Ольга Берггольц обращается в ленинградское отделение Союза писателей с вопросом, где и чем она может быть полезна? Вера Кетлинская направляет ее в литературно-драматическую редакцию Ленинградского радио. Начинается наиболее известная страница ее жизни. Свою первую поэтическую книжку со скучным названием «Стихотворения» Берггольц выпустила в 1934 году. На неё сразу же добрым письмом отозвался Максим Горький. Он подчёркивал: «Всё очень просто, без фокусов, без игры словом, и веришь, что Вам поистине дороги «республика, работа, любовь». Это очень цельно и этого вполне достаточно на жизнь хорошего человека». Спустя два года у поэтессы вышел уже второй сборник: «Книга песен». В Доме радио Ольга Федоровна работала все дни блокады, почти ежедневно выпуская в эфир радиопередачи. И наступало преображение: тихий голос Ольги Берггольц становился исцеляющим. Ее слова вдыхали жизнь в ослабевшие души ленинградцев, живущих в застывших и темных квартирах блокадного города. Из малоизвестной в довоенные годы поэтессы она становится символом стойкости и непобедимости осажденного Ленинграда. Лучшие строки Ольги Берггольц, прожившей драматичную жизнь, порой чеканны. Не случайно некоторые из них остаются в бронзе на наших памятниках Великой Отечественной войны. «Над нами встанет бронзовая слава, держа венок в обугленных руках...» - разве это не скрижальные слова? По датам смерти, а не по датам рождения, поминают святых и мучеников. Ольга Берггольц, в сущности, и была «ленинградской мученицей». Похоронившая двух маленьких дочек и двух мужей, будучи избитой следователем НКВД, утратившая в утробе младенца, а затем пережившая страшную блокаду Ленинграда, потерявшая здоровье, эта стоическая женщина являет собой потрясающий пример мужества. Сила ее - явно от Святого Духа, и мученическая жизнь ее, «за все и за всех виноватой»,- явная миссия, исполнение поручения и ретрансляция духовного послания. Не удивительно, что знавшие ее люди, а также читавшие ее стихи вдохновлялись этой стойкостью. Какие ж я могла найти слова? Я тоже - ленинградская вдова.

Мы съели хлеб, что был отложен на день,

в один платок закутались вдвоем,

и тихо-тихо стало в Ленинграде,

Один, стуча, трудился метроном.

И стыли ноги, и томилась свечка...

Вокруг ее слепого огонька

образовалось лунное колечко,

похожее на радугу слегка.

Когда немного посветлело небо,

мы вместе вышли за водой и хлебом

и услыхали дальней канонады

рыдающий, тяжелый, мерный гул:

то армия рвала кольцо блокады,

вела огонь по нашему врагу.

(Из Ленинградского дневника)

Разве можно равнодушно читать строки, родившиеся в 1942-м:

А девушка с лицом заиндевелым,

упрямо стиснув почерневший рот,

завернутое в одеяло тело

на Охтинское кладбище везет.

Везет, качаясь, - к вечеру добраться б...

Глаза бесстрастно смотрят в темноту.

Скинь шапку, гражданин.

Провозят ленинградца.

погибшего на боевом посту.

Скрипят полозья в городе, скрипят...

Как многих нам уже не досчитаться!

Но мы не плачем: правду говорят,

что слезы вымерзли у ленинградцев.

Нет, мы не плачем. Слез для сердца мало.

Нам ненависть заплакать не дает.

Нам ненависть залогом жизни стала:

объединяет, греет и ведет.

О том, чтоб не прощала, не щадила,

чтоб мстила, мстила, мстила, как могу,

ко мне взывает братская могила

на охтинском, на правом берегу.

Впоследствии О.Ф. Берггольц была награждена орденом Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, многими медалями. Она написала множество поэм, стихотворений, прозаических вещей, среди которых самая известная книга — «Дневные звезды», содержавшая пьесы и публицистические произведения. К Ольге Федоровне пришло литературное признание. Однажды в порыве откровенности у Ольги Берггольц вылетели эти строки:

Я знаю о многом. Я помню. Я смею.

Я тоже чего-нибудь страшного стою…

Однако в своих книгах она не рассказала и десятой части из того, что она знала и помнила. Всю оставшуюся жизнь она так и не сумела избавиться от блокадных воспоминаний и даже просила похоронить ее на Пискаревском мемориальном кладбище, где в камне увековечены ее крылатые слова, взывающие к памяти потомков. Ольга Федоровна Берггольц скончалась 13 ноября 1975 года и была похоронена на «Литераторских мостках», где в день 95-летия со дня ее рождения открыли долгожданный памятник блокадной музе, выполненный замечательным скульптором, заслуженным художником России Владимиром Эмильевичем Горевым, автором многочисленных скульптурных работ, украшающих Санкт-Петербург. В Петербурге есть музей, посвященный памяти Ольги Берггольц Необходимо сказать о памятных местах, связанных с Ольгой Берггольц, в Петербурге. В первую очередь это Музей Дома радио (Итальянская улица, 27), из которого Ольга Федоровна в дни войны вела разговор с ленинградцами. Попасть туда трудно, музей принимает на экскурсии только группы. Однако тем, кто интересуется жизнью и творчеством Ольги Берггольц, обязательно стоит посетить это место. Здесь сохранен микрофон, в который говорили сотрудники Ленинградского радиокомитета во время блокады, здесь хранятся многие раритетные документы. И здесь встречает бессменная заведующая музеем Маргарита Клыкова, которая была лично знакома с Ольгой Берггольц и работала с ней, будучи звукооператором. - Правда, это уже было после войны, - рассказывает Маргарита Сергеевна. - Я пришла сюда работать в 1949 году. Была еще совсем молоденькой, только осваивала новое для себя ремесло звукооператора. А Ольга Федоровна в те годы продолжала работать в литературно-драматической редакции Радиокомитета и делала очень интересные творческие передачи. Мне она запомнилась как очень интеллигентный и приятный человек. Берггольц выделялась своим добрым отношением к людям, своей деликатностью и любезностью. Даже у меня, молодого специалиста, спрашивала совета: «Как думаете, а вот это здесь подойдет?» Помню, мы делали передачу, которую требовалось поставить вечером в эфир вместо другой, слетевшей программы. Я из-за этого не пошла на обед, сидела в студии, монтировала. А она, видя такое дело, пошла в столовую и принесла мне горячее и стакан с чаем. Ольга Федоровна всегда старалась проявить заботу о людях, поэтому ее любили коллеги… А когда ее уволили из Радиокомитета, мы все очень переживали. Но никто ничего не мог поделать - говорили, что это решение было принято в Большом доме. Слухи ходили разные. В частности, говорили, что Берггольц уволили потому, что у нее, так сказать, неподходящая фамилия. Немецкая. Конечно, вдвойне обидно это было услышать в адрес Ольги Федоровны, которая столь ярко проявила себя во время войны, которая поддерживала боевой дух ленинградцев, которую фашисты внесли в список лиц, подлежащих после взятия города немедленному уничтожению. На стендах, где представлены личные документы Ольги Федоровны. Например, командировочное удостоверение в Москву. Это та самая ее знаменитая командировка в 1942 году, когда Ольгу Берггольц из Ленинграда самолетом отправили в столицу, где она рассказывала о положении в осажденном городе. И ведь могла бы задержаться в относительно спокойной и относительно сытой Москве, но ее сердце рвалось обратно, в родной Ленинград, которому она была так нужна. Об этой поездке она писала: «Я не доставила москвичам удовольствия видеть, как я жадно ем… Я гордо, не торопясь, съела суп и кашу… Тоскую отчаянно. Свет, тепло, ванна, харчи - все это отлично, но как объяснить им, что это вовсе не жизнь, это сумма удобств. Существовать, конечно, можно, но жить - нельзя. И нельзя жить именно после ленинградского быта, который есть бытие, обнаженное, грозное, почти освобожденное от разной шелухи». Дальше можно увидеть предписание № 730 от 4 мая 1942 года о том, что Ольге Берггольц надлежит отправиться в служебную командировку в 12-й гвардейский артиллерийский полк «для выполнения особого задания политического управления Ленинградского фронта». Следующий документ - это характеристика Союза советских писателей, где об Ольге Федоровне отзываются с большим уважением. «Художественные произведения, написанные Ольгой Берггольц для радиовещания, в большинстве случаев прочно вошли в репертуар фронтовых агитбригад и театров, а также публиковались в военной печати. В трудных условиях осажденного Ленинграда товарищ Берггольц проявила подлинную организованность, четкость и настойчивость в выполнении задания», - говорится в характеристике. А вот среди вороха документов - справка о том, что Ольга Берггольц «была задержана в Ленинградском радиокомитете до 23:30 19 января 1944 года для участия в передаче». Такие справки давали, чтобы сотрудников Радиокомитета пропускали на улице во время комендантского часа. По соседству - благодарность от ленинградских рабочих Ольге Берггольц. «Коллектив нашей фабрики много раз с большим интересом слушал вас по радио. Сейчас наши рабочие просят пригласить вас к нам в цех, где они могли бы увидеть вас. Они не могут забыть ваше выступление 18 января 1943 года, в тот самый радостный для ленинградцев последний час», - пишут поэтессе работники предприятия. Пройдя мимо других стендов, посвященных военному времени, обратите внимание на среди представленных экспонатов выпуск «Смены» за 26 ноября 1943 года. Невольно гордимся - да, газета выходила даже в самое тяжелое время. Наконец, знаменитый блокадный микрофон . Он внушительный, весит не меньше пяти килограммов. Стоит в комнате, где воссоздана атмосфера специальной блокадной студии, которая находилась в подвале. Именно там было оборудовано специальное помещение, чтобы не прерывать радиопередачи во время бомбежек и артобстрелов.На стене, перед входом в студию, - светящаяся надпись: «Тише! Передача идет». А дальше - пульт звукооператора и рабочий стол радиорепортера. И конечно, на столе - обязательная «микрофонная карточка», с которой корреспондент читал прошедший проверку и одобренный текст. Без одобрения информацию просто нельзя было пускать в эфир. Помимо Музея Дома радио свои экспозиции, посвященные Ольге Берггольц, имеют Музей обороны и блокады Ленинграда и Музей Ольги Берггольц в школе № 340 Невского района. В школьном музее, открытом всего год назад, конечно, не найти подлинных документов поэтессы, однако он тоже интересен. В первую очередь тем, что обобщил информацию о жизни и творчестве блокадной музы. Люди помнят ее и любят Мы уверены, чем больше людей узнают об Ольге Берггольц и о блокаде Ленинграда, тем полнее будет картина Великой Отечественной войны.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

«...И спаяны сильней, чем кровью рода, родней, чем дети одного отца, сюда зимой 42 года сошлись сопротивляться до конца... И даже тем, кто все хотел бы сгладить в зеркальной робкой памяти людей, не дам забыть, как падал ленинградец на желтый снег пустынных площадей» - эти строки из стихотворения «Твой путь» Ольги Берггольц выгравированы на мемориальном барельефе у входа в Дом радио, откуда она говорила с Ленинградом в тяжелые блокадные дни. Ольга Федоровна не дала забыть о подвиге ленинградцев… Я была поражена, когда больше узнала о судьбе Ольги Берггольц, о потрясающей силе духа этой женщины! Она потеряла двух дочерей, а третий ребенок у нее родился мертвым после побоев в тюрьме, куда ее посадили в 1938 году по обвинению в связи с «врагами народа» (с ее первым мужем, расстрелянным в этом же году). Потом ее реабилитировали в 1939-м, началась война, во время блокады умер ее второй муж, которого она очень любила. И несмотря на все удары судьбы, эта женщина стойко перенесла все, не сломалась и вдохновляла своими стихами ленинградцев…Неудивительно, что внимание к фигуре Ольги Берггольц столь велико. Велико настолько, что в небольшой школьный музей, посвященный поэтессе, приезжают даже из других городов! А город на Неве, который выжил в блокаду в том числе и благодаря стихам Берггольц, должен установить ей достойный памятник. Награды и премии Сталинская премия третьей степени (1951) — за поэму «Первороссийск» (1950)

•орден Ленина (1967)

•орден Трудового Красного Знамени (1960)

•медаль «За оборону Ленинграда» (1943)

•медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

•Почетный гражданин Санкт-Петербурга (1994